Характерно, что следователи ставили под сомнение саму добровольность перехода «татарского» батальона: «По непроверенным данным, переход на сторону партизан произошёл в вынужденной обстановке, ввиду сложившихся обстоятельств — активных действий партизан против батальона, из состава которого в Подольском лагере спецназначения содержится 31 человек, а остальные якобы находятся в партизанских бригадах Алексеева, Дьячкова и Бирюлина».

В ответном письме, подписанном заместителем начальника Белорусского штаба партизанского движения Ганенко и начальником 2-го отдела полковником Скрыпником, подтверждалось: «Факт перехода на сторону партизан 825-го батальона „волго-татарского легиона“ в феврале месяце с.г. действительно имел место». Правда, в духе времени авторы перестраховались: «Переход батальона был совершён в результате разложенческой работы, проведённой среди его личного состава. Обстановка в это время складывалась не в пользу партизан, однако сам факт их активных действий и проведение агентурных комбинаций, безусловно, имел влияние на личный состав батальона, убедившегося в лживости немецкой пропаганды о том, что партизаны якобы не представляют серьёзного противника».

Однако при этом ни слова о том, кому же принадлежат лавры «разложенческой работы» в стане противника. Скорее всего потому, что ничего такого и не было…

Тем не менее это письмо — серьёзный аргумент в пользу полной реабилитации участников перехода 23 февраля 1943 года. Далее там написано: «После перехода батальона к партизанам личный состав его действительно был рассредоточен по партизанским бригадам, принимал участие в боевых действиях против немецких оккупантов, показал себя с положительной стороны. Некоторая часть личного состава батальона и до настоящего времени находится в партизанских бригадах»…

Впрочем, сказанным отнюдь не исчерпывается значение этого практически неизвестного эпизода Великой Отечественной войны. Наученные горьким опытом, нацисты не решились направить на восток другие батальоны Волжско-татарского легиона. Один из них оказался на Балканах, другой — во Франции. Но и там «татарские» батальоны перешли на сторону антифашистских отрядов Сопротивления.

К этому шагу легионеры ещё в Радомском лагере военнопленных были заранее подготовлены подпольщиками, в число которых входил известный татарский поэт Муса Джалиль, а также оказавшийся в плену со специальным заданием командования молодой офицер Красной армии Гайнан Курмашев. В августе 1943 года подпольщики были арестованы гестапо и казнены. Но своё дело они сделали.

СМЕРТЕЛЬНЫЕ ИГРЫ КИЕВСКОГО «ДИНАМО»

(По материалам А. Косарева)

Футбольный клуб «Динамо» (Киев) был создан в 1927 году и считался своего рода ведомственной командой украинских чекистов. В полном соответствии с существовавшей тогда практикой почти все спортсмены имели звания сержантов и офицеров НКВД, однако главным их занятием был именно футбол. Следует отметить, что команды футбольного клуба «Динамо» существовали не только в Киеве, но и в других городах — Москве, Ленинграде, Одессе. Именно с москвичами и одесситами киевляне сыграли два своих первых матча: поединок с одесситами закончился вничью (2:2), а вот столичные одноклубники разбили киевлян вдребезги (6:2).

Тем не менее на Украине местные динамовцы быстро завоевали популярность. И хотя поначалу игра команды оставляла желать лучшего, болельщики любили футболистов за боевитость, с которой те бросались на ворота противника. Задор и энергия до известной степени компенсировали незрелость тактики и слабую технику. Во всяком случае, уже к 1933 году киевляне добились первых серьёзных успехов, а в 1936-м заняли в чемпионате страны второе место. К этому же времени относятся и первые успехи на мировом уровне: разгром сборной Турции и победа над профессионалами из «Ред Стар» во время парижской спартакиады. В последнем предвоенном сезоне 1940 года состоялась знаковая встреча между динамовцами Ленинграда и Киева. Матч закончился вничью (1:1). Сезон 1941 года складывался для команды не слишком удачно: к началу войны «Динамо» (Киев) находилось на восьмом месте в турнирной таблице. Очередной матч должен был состояться 22 июня и был приурочен к открытию нового стадиона «Республиканский». Однако открытие так и не состоялось, поскольку всего за час до мероприятия по радио выступил Молотов, сообщивший о начале войны.

А тогда, летом 1941 года, все игроки команды были направлены в части действующей армии. Буквально в первые недели войны погибли динамовцы Дишкант, Рейнгольд, Трофимов. Чуть позже в Бабьем Яру, вместе с другими евреями, нацисты расстреляли ещё одного игрока — Когана — и руководителя команды Чернобыльского. Ещё девять футболистов — Трусевич, Свиридовский, Кузьменко, Клименко, Балакин, Гончаренко, Чернега, Коротких и Комаров — в сентябре 1941 года попали в окружение в 70 километрах от Киева. Проблуждав несколько дней по лесам и болотам, они добрались до родного города, который к тому времени уже был занят противником.

Бывшие спортсмены сняли военную форму и превратились в штатских. Вскоре они устроились рабочими на хлебозавод № 1, выпекавший хлеб для германской армии. Заместитель директора предприятия (австриец по национальности и коренной киевлянин), был ярым болельщиком, а потому встретил их с распростёртыми объятиями. Вскоре к бывшим динамовцам присоединились несколько игроков «Локомотива», и хлебозавод обзавёлся собственной футбольной командой. От своего мецената, кроме зарплаты, спортсмены получали ежедневный паёк — 200 граммов хлеба (по некоторым данным, целую буханку).

Если кого и могло порадовать такое поведение, так это немцев и их прислужников из местного самоуправления, которые любой ценой пытались доказать, что «жизнь входит в нормальное русло». И новые власти действительно не замедлили высказать своё одобрение. Тогдашний председатель киевской управы Леонтий Форостовской лично встретился с футболистами и сделал им предложение: «Зачем вам играть где-то на пустыре? Немцы вывезли военнопленных со стадиона „Зенит“, и он пустует. Идите и тренируйтесь там». Разумеется, это предложение было заранее согласовано с германским гебитскомиссариатом.

Весной 1942 года команда хлебозавода № 1 взяла себе новое название — «Старт». Одновременно в Киеве появился ещё один футбольный клуб — «Рух» (по-украински — «движение»). Его возглавил тренер бывшего «Локомотива» Шевцов, а в состав команды вошли те, кто сочувствовал украинским националистам. Первая встреча между двумя командами состоялась 7 июня 1942 года и завершилась блестящей победой «стартовцев» (7:2). Уже в этом матче футбольное противостояние приобрело черты противостояния политического. По сути, игра шла не между двумя киевскими командами, а между командами советской и профашистской.

А затем в игре появились новые участники. Солдаты вермахта в значительной своей массе увлекались футболом. Однако в Киеве, кроме германских войск, находились ещё и части из стран-сателлитов — Венгрии и Румынии. При этом венгры и румыны не любили друг друга и одновременно крайне недоброжелательно относились к немцам.

В результате, кроме киевлян, «Старт» обзавёлся ещё тремя группами болельщиков: в матчах против венгров за «стартовцев» болели румыны и немцы, в матчах против румын — немцы и венгры, в матчах против немцев — венгры и румыны. Межсоюзнические противоречия помогли команде успешно провести весь сезон 1942 года. Поначалу померяться силами с бывшими динамовцами решили мадьяры. 21 июня «Старт» победил команду венгерского гарнизона со счётом 6:2. 5 июля последовал новый матч, в котором представители румынского гарнизона безответно пропустили в свои ворота целых 11 мячей.

Поражения союзников вызвали у немцев приступ злорадства. «Истинные арийцы» считали, что уж они-то наверняка смогут победить славянских «недочеловеков». Однако самоуверенность сыграла с ними скверную шутку. Вместо сильной сборной против «Старта» выпустили команду какой-то пехотной дивизии. Более того, предстоящий матч назначили на 12 июля, приурочив его к открытию того самого стадиона «Республиканский» (который теперь решили переименовать в «Украинский»). Уже в начале первого тайма немцы — военнослужащие вермахта, т. е. футболисты-любители — пребывавшие в отличной физической форме, взломали ворота «Старта», в составе которого играли профессиональные футболисты. Сначала болельщики отнеслись к этому спокойно, но на 12-й минуте, когда «стартовцы» забили ответный гол, эмоции у немецких зрителей всё-таки пробудились. А ещё через 10 минут, когда киевляне второй раз взяли ворота противника, германские солдаты и офицеры уже вовсю ревели от возмущения.